Колония и конвой... как живут те и эти... Рассказ ВэВэшника...

Колония – взгляд с вышки

Сюда может попасть любой - по нелепому стечению обстоятельств. Детали этой изнаночной жизни ее знатоки не слишком афишируют. И этот парень, профессиональный охранник, разоткровенничался лишь во время приятельского застолья, хотя и просил остаться анонимом. Вот своеобразная исповедь Жени К., служившего во внутренних войсках на охране зоны под Павлодаром.

Я начал служить еще при застое, а вышел уже при перестройке. Но в зоне и в армии внешних пертурбаций не видно, только слухи доходят. Там все течет по руслу, и в одну и ту же реку можно входить бессчетное число раз. Что поразило меня сначала во внутренних войсках? Это просто согрело душу - все всегда при оружии. Видимо, поэтому у нас не было той дедовщины, что в других частях. А если где и была, это плохо кончалось: молодой солдат мог запросто «завалить» и дедов в карауле. Такие случаи бывали. Молодых, кстати, ставили на ответственные посты: они, с непривычки, внимательнее смотрят за зоной. А деды откровенно забивают на все и просто спят на вышках и летом и зимой, завернувшись в тулуп. Я сам спал. Стремно, зато слух развивается. Скрип снега под ногами смены за сто метров слышишь. Вообще-то говоря, спать опасно. Несмотря на сложную многоярусную систему охраны, бывают побеги. Один чувак проспал побег, получил 8 лет и попал после трибунала в ту же зону отсиживать.

В первый год службы ты еще торговать с зоной не можешь. Ну неприлично это молодым солдатам! А потом, после года, потихоньку начинаешь.

Я по этому поводу особых угрызений совести не испытывал: среди тех трех зэков, которых передал мне «по наследству» мой предшественник для торговли, не было убийц и насильников, а были обычные «мужики». Двое - шофера, по-пьянке кого-то там задавившие, а третий так ответил на вопрос, за что он сидит: «За то, что на столб поссал». У него был двухгодичный приговор с отсрочкой на два года: по пьяни у себя в городе прилюдно обмочил столб. Моча чего-то там замкнула, и вырубился какой-то экспериментальный трансформатор. Чем торговали с зоной? Рядом росло поле конопли, как будто нарочно посеяли. Нарвешь пук, высушишь у забора, забрал, связал и перебросил «своему» зоннику. А он обратно деньги. Продавали в зону и сигареты. А вот водку было невыгодно. На воле она подорожала, а в зоне цены не выросли. Поэтому переправляли туда огуречный лосьон: переливали во флягу и перебрасывали.

Из зоны шли поделки. Каждая зона имеет свой фирменный знак, чем-нибудь славится. В нашей, например, мастерили замечательные подсвечники. Из обрубка бронзовой чушки мужик делал чудо-канделябр. Наверно, только тут найдешь таких мастеров. Я знаю случай, когда во взводе умудрились потерять затвор. Пришлось офицеру просить зонного умельца, и тот за ночь из железки смастерил затвор, заворонил его и затер, чтоб походил на бывший в употреблении. Ну, естественно, делали и ножи-выкидушки. Лезвие сбоку, лезвие вперед. Есть дешевле, с пружинкой, завитой из обрезка консервной банки. И есть настоящие произведения искусства. И это касается не только ножей. Я, например, приобрел за 10 плиток чая резные шахматы ручной работы. Потом такие же видел в валютном магазине.

У нас носились сплетни, что по зоне ходит миллион рублей. Проносят сюда деньги расконвоированные. Они работают за зоной и имеют хоть малую, но свободу, их иногда обыскивают. Кампаниями. Накатит волна, и расконвоированных начинают шмонать на входе. Но не помню случая, чтобы чего-нибудь нашли. После трехсуточного свидания с родственниками в комнате для свиданий зэки получают от них бабки. Тут же их обыскивают в обязательном порядке. И опять же при мне ни разу ничего не нашли. Зэк может отдать контролеру половину своих бабок, а остальные пронести. А контролеру, между прочим, тоже выгодно, чтобы в зоне ходили деньги. Вторую половину их он -потом получит в обмен на чай, лосьон. Вообще, зона - неоскудевающая жила для тех, кто охраняет. Как говорится, что охраняю, то и имею. А охрана поставлена дай боже...

На центральный пульт управления охраны стекается тревожная информация с заграждений. Называется все это - система «Ночь-12», на нее приходят сигналы со всех других систем. Охранные и поисковые системы, разработанные в НИИ внутренних войск, носят цветочные названия, в отличие, например, от пограничных систем, клички которых связаны с геометрией. Красиво и поэтично - Мимоза, Подснежник, Кактус, Шиповник.

Вот, например, Мимоза. На бетонном заборе натянуты нитки проволоки. При настройке на максимальную чувствительность система реагирует и даст сигнал тревоги, если к забору поднести палец ближе чем на 29 сантиметров.

Кактус. Жестокая вещь. Вроде бы он даже запрещен. На новых зонах его не ставят, но на старых не снимают. Обычная колючка, малый ток, большое напряжение, малая частота. Электропараметры подобраны так, что здорового человека не убивает, а отбрасывает.

На ширине примерно сорока метров по периметру зоны вкруговую располагаются заграждения. Сначала - внутренний забор, сляпанный из металлической вырубки. Потом контрольно-следовая полоса - колючая проволока и тропа контролеров-прапорщиков, снова колючка, а затем опять КСП. На ней уже стоят радиолучевые датчики, реагирующие на пересечение луча и заодно на пыль, поднятую ветром с пропаханной полосы. Затем идет забор с Мимозой, фонарями и солдатскими вышками. Они поставлены так, что с высоты видно все внутри зоны и снаружи. Снаружи - это значит за Мимозой. Забор с Мимозой - официальная граница зоны. Если зэк перелез через все барьеры, но не влез на забор с Мимозой, стрелять по нему нельзя: это считается не побег, зэк еще в зоне. А в зону палить нельзя... Начинать стрелять можно только с того момента, когда зэк влез на забор-Мимозу...

У нас был случай - парень снял из автомата зэка с Мимозы, а тот рухнул назад, в зону, на КСП. И идти бы часовому под трибунал, если бы подоспевшие контролеры не перебросили труп за забор. А раз труп вне зоны, все в порядке. По результатам расследования парень даже отпуск получил. За бдительность.

За Мимозой идет система Кактус, потом Шиповник - это забор со спиралью Бруно, которую применяют против пехоты на поле боя. Человек запутывается и не может двинуться.

За Шиповником стоит обычный забор с колючей проволокой. Преодолеть все это, казалось бы, невозможно. Но нам рассказывали, что сидевший на одной из зон десятиборец в порядке эксперимента, взяв доску, преодолевал всю эту систему заграждений за 40 секунд.

Пытаются бежать в основном по-другому, например, в мусорных баках мусоровоза. Для таких случаев существуют автономные поисковые «цветочки». Например, выезжающую из зоны машину ставят в смотровой шлюз, глушат двигатель, а на бампер помещают аппарат Лаванда. Он реагирует на биение сердца преступника, спрятавшегося в машине. Есть еще Гиацинт. Этот прибор с длинным тонким щупом реагирует на дыхание - если преступник пытается удрать в закрытом контейнере.

И все равно бегут.

У нас ходила брошюра «для служебного пользования», знакомящая с вариантами побегов. С рисунками была брошюра. Нарисован, например, ЗИЛ-130 с бензобаком в разрезе, а в баке зэк прячется.

Потрясный случай был в Краснодарской зоне. Если б не гриф «ДСП» в брошюре, если б не сам читал - ни за что бы не поверил... Зэки сделали вертолет из бензопилы. Приделали винт, запустили мотор, втроем уцепились. Вертолет-пила завис над зоной, но троих не потянул. Охрана просто дождалась, пока кончился бензин, они упали, всех повязали.

А бывает, что подкопы под ограждение делают. Вот, например, в Грузии когда-то зэки рыли подкоп 8 лет. И удрали. Подкоп этот был длиной 128 метров, в человеческий рост и с электрическим освещением! А рекордной длины тоннель был вырыт уже на 160 метров! В подкопе самое сложное - куда девать землю. На том длинном подкопе зэки начали по всей зоне клумбы разбивать. И никому и в голову не пришло - откуда они брали землю.

Способов побега не счесть. Бегут на специально сделанных роликах по проводам ЛЭП. Таранят на машинах заборы, на тепловозах - ворота.

Конвои это, конечно, атас... Такого насмотришься! Есть вагонзаки. А есть автозаки. Они, кстати, по Москве часто ездят, внимания на них только не обращают. Железные фургоны, ГАЗы, сверху серые, снизу зеленые. Там есть отделение для конвоя с собакой и камера для зэков. Существуют автозаки двух модификаций: или с одной большой общей камерой или с несколькими одиночками. Автозак не больше хлебного фургона, а если еще отнять место для конвоя, то вообще... Ну и сколько вы думаете может там народу разместиться? Я сам видел, рекорд - 97 человек! А в одиночки автозаков меньше трех человек никогда не запихивают. Даже распоряжение у нас специальное по этому поводу было. И в этой теснотище зэки еще умудряются трахать друг друга.

Но хуже всего женский конвой. Это что-то... Однажды я с еще одним парнем - молодые 18-летние ребята после школы - везли двух баб. Одну скромненькую такую, лет 17, она всю дорогу в углу тихонько просидела. А вторая, лет тридцати. Только поехали, она начала:

- Солдатики, отымейте меня! Ну отымейте, ради бога, ради Христа! Не могу больше терпеть!

Мы молчим, растерялись, а она голую грудь просунула сквозь решетку и улыбается, и умоляет:

- Потрогай, солдатик! Какая мягкая! Потрогай, не откажешься! Ну, солдатик!..

Мы молчим. Тогда она совсем разделась, легла на заплеванный пол трясущегося автозака, ноги расставила и начала у нас на глазах мастурбировать, орать, стонать. Мы оба совсем уже ошалели, отвернулись к окнам, чтоб только не смотреть...

А то еще был случай. Целый автозак цыганок везли. Они песни поют и машину раскачивают. Да так, что аж задний мост юзом ведет. Шофер остановился, в кузов влез прапор, отматерил их. А они не унимаются, догола разделись и снова поют. Подъехали на перрон, к составу: «Выходите!» А цыганки не идут, только горланят. Что делать? «Ладно, - говорит прапор конвоиру, - спускай собаку».

Тот спустил рвущегося пса в автозак, и через несколько секунд внутри уже никого не было. Пулями повылетали.

Кстати, собаки на зоне удивительные. В мирной жизни им жить нельзя. Они воспитаны так, что никогда не бросаются на человека в форме, а всегда - на штатского. Будь ты вохровец, солдат, мент, железнодорожник - ни за что не гавкнет. А уж если штатский или там в бушлате... Да что говорить! Наш же прапор, которого псы вроде бы хорошо знали, пришел однажды в цивильном. Так первая же овчарка ему брюки разодрала. Зона свой, лагерный характер воспитывает. И у псов. И у людей.

Записал А. Никонов