В этот день центре Ленинакана зверски и хладнокровно были расстреляны пятеро российских десантников...

10 июля 1992 года…

Трагедия эта, к сожалению, не первая и не последняя в длинной цепочке глупых и бессмысленных жертв Российской армии в Закавказье, Средней Азии. Удивляет и настораживает другое: безнаказанность преступников, быстрое и легкое забвение Россией своих погибших сыновей, смиренное отношение к обидам, унижениям.
Сразу же после убийств обычно тут же следуют призывы властей "не поддаваться эмоциям", "сохранять выдержку", "не обострять межнациональные отношения". Даются под честное слово обещания провести объективное расследование убийств и примерно наказать преступников.

Но проходят месяцы, а то и годы, политики забывают о своих обещаниях. Ставка, похоже, делается на то, что со временем люди забудут, простят любые злодеяния.

Мы возвращаемся сегодня к той июльской трагедии для того, чтобы попытаться на основании последних результатов работы следователей, экспертов Генеральной прокуратуры РФ восстановить — насколько это возможно — истину, спокойно и объективно разобраться, как и почему произошло убийство. А главное, кто убийца, кто под видом борьбы за национальный суверенитет преследует свои узкокорыстные цели, давая волю волюнтаризму, безответственности и беззаконию.

Неувязки и несостыковки начались у десантников Кутаисской десантно-штурмовой бригады сразу же, как только они прибыли в 127-ю мотострелковую дивизию в Ленинакан за аппаратурой связи. Она оказалась не подготовленной к передаче. Старший группы капитан А. Климко, согласовав вопросы со штабом округа, решил перевезти технику в Тбилиси и там отремонтировать. Дороги не боялись, так как боевое охранение было сильным: два "Урала" с установленными в кузовах зенитными установками ЗУ-23-2. В боевых расчетах — пятнадцать отлично подготовленных десантников.

На двадцатом километре шоссе по направлению к Грузии дорогу десантникам перегородили армянские фидаины. С криками, руганью, стрельбой из автоматов они бросились к машинам. В ответ поверх их голов дала очередь зенитная установка. Нападавшие тут же сменили гнев на милость. Закричали: "Не стреляйте. Мы ваши братья". Колонна встала. Старший среди фидаинов Микаэль Варданян заявил, что колонну они не пропустят, так как она, мол, вывозит технику из переданной Армении кироваканской дивизии. На возражение офицеров, что аппаратура связи принадлежит ленинаканской дивизии, последовало предложение вернуться в город и там разобраться.

Колонна повернула обратно. В кабине каждой машины сидело по одному боевику. Один из них, кстати, откровенно заявил российскому офицеру, что эту колонну фидаины ждали с самого утра, они знали (?!), что машины должны были выйти за пределы дивизии на рассвете, в 5 часов, но задержались.

Итак, десантники вернулись в город. Ход дальнейших событий восстанавливают свидетельские показания капитана Климко, подполковника А. Кротко (он срочно прибыл в Ленинакан из штаба ЗакВО).

Капитан Климко: "Технику мы оставили у фидаинов, а сами вместе с Варданяном на "Жигулях" поехали в штаб дивизии. Меня удивило, что нас спокойно пропустили туда. С оперативным дежурным и дежурным по штабу Варданян поздоровался за руку, как старый знакомый. Тепло поприветствовал его и комдив полковник Бабкин; нам же даже руки не подал. Правда, он тут же подтвердил Варданяну, что задержанная им техника принадлежит его дивизии. Но нас не отпустили: Микаэль переговорил по связи с Ереваном и сказал, что надо ждать представителя МО Армении... Мы вернулись к фидаинам.

Около 17 часов приехал заместитель министра обороны Армении генерал-майор Абрамян. Подполковник Кротко доложил ему, что техника связи получена в ленинаканской дивизии и отправляется для ремонта в Тбилиси. Абрамян оборвал офицера, заявив, что это ложь и что техника вывозится по указанию Москвы именно из тех частей, которые должны передаваться Армении. Потом вызвали Бабкина, который снова подтвердил, что аппаратура связи из его дивизии, а зенитки принадлежат десантникам...

Из показаний подполковника А. Кротко: "Абрамян сказал, что технику связи мне нужно передать в кироваканскую или ленинаканскую дивизию. Десантники же с зенитными установками отправятся с ним в Ереван, чтобы выяснить, не взяты ли они из частей 7-й гвардейской армии... Но тут лейтенант Шаповалов категорически заявил, что он свою технику и вооружение не отдаст и, если надо, будет сражаться до последнего патрона... Абрамян потребовал вывести нас в другой кабинет. Бабкин и Микаэль остались с ним".

К десантникам приставили вооруженную охрану. Генерал, разговаривая с кем- то по телефону, заявил: "Я заберу у них технику с ЗУ-23-2, а автоматы мне не нужны".
Прапорщик И. Хионида спросил одного из охранявших их боевиков по имени Сако, почему фидаины пристали именно к ним. Тот ответил: "Неужели ты не понимаешь? Нам нужны зенитные установки. "Мамеды", (азербайджанцы. — С.У.) летают на самолетах, а нам их сбивать нечем!"

После разговора с неизвестным Абрамян приказал привести офицеров-десантников и объявил им, что колонна пойдет в Ереван. Но тут снова заупрямился Шаповалов. Он не соглашался отдать вооружение ни на каких условиях. "Вы прекратите здесь показывать геройство, — закричал генерал, — а то я прикажу всех вас разоружить и связать". Когда вооруженные фидаины стали приближаться к лейтенанту, тот бросился к окну и подал команду расчету: "По местам!" Десантники тут же изготовились к бою. Абрамян быстро одернул своих боевиков и стал уверять офицеров, что , в Ереване все будет решено на "цивилизованной основе". Десантники после некоторых колебаний, чтобы не доводить дело до кровопролития, решили в конце концов подчиниться заместителю министра обороны.

Около 18 часов колонна в сопровождении вооруженных фидаинов вышла из Ленинакана. Навстречу трагедии, навстречу смерти...

Из показаний капитана А. Климко: "Сразу за городом колонну обогнала автомашина с вооруженными фидаинами, милиционерами. Они потребовали остановиться. На мой вопрос, что случилось, один из них ответил: "Все нормально". Я осмотрел колонну. Не оказалось машины со станцией космической связи и "Урала" с ЗУ-23-2 лейтенанта Шаповалова. Боевики в это время выстроились вдоль колонны и изготовились к стрельбе... Но огня не открывали. Через 20—30 минут наехало много легковых автомобилей с вооруженными боевиками. Нам приказали выходить из машин без оружия и идти к середине колонны с поднятыми руками... Фидаины направили на нас стволы автоматов, предварительно сняв их с предохранителей и дослав патроны в патронники. Они матерились, кричали, что наш "Урал" задавил ребенка. Затем стали снимать с нас теплые вещи. У меня отняли куртку. Фидаину, по имени Армен, достался мой штык-нож от карабина. На запястье кисти у него была кровь. Он спросил, знаю ли я, чья это кровь. Я ответил, что нет, и тогда он закричал, что, мол, скоро узнаю. Боевики заявили, что если кто-нибудь из нас дернется, то они всех расстреляют на месте... В это время удалось выйти на связь с захваченной фидаинами колонной командиру нашей бригады полковнику Марьину. Боевики разрешили мне переговорить с ним под их контролем. Все же я доложил, что колонна задержана и разоружена. Комбриг попросил меня передать боевикам, что наша бригада оказывала им помощь после землетрясения. Я сказал об этом фидаину, но он, матерясь, заявил, что это ему безразлично, все было в прошлом, а сейчас иное время. Сразу же после разговора он потребовал, чтобы я возвратился на прежнее место бегом. Я пошел шагом. Он остановил меня и закричал: "Сука, бегом!"

Потом нас загрузили в подошедшие милицейские "уазики" и повезли в город. Со мной вместе ехал лейтенант-армянин из батальона связи дивизии, и я спросил у него, зачем фидаины выстраивали нас на дороге. Он ответил, что расстрелять хотели, но что-то помешало. Сейчас они везут нас на растерзание толпы на то место, где наш "Урал" задавил ребенка..."

На центральной площади собралось 5—7 тысяч человек. Десантников вышвырнули из машин. Еще бы немного... Но вмешался и, по сути, спас российских солдат и офицеров начальник милиции полковник Галстян. По его указанию десантников отправили в штаб ленинаканской дивизии, которая к тому времени была поднята "по тревоге". Там уже знали, что боевики расстреляли пятерых десантников российских войск — лейтенанта А. Шаповалова, сержантов О. Юдинцева, Е. Поддубняка, рядовых Н. Масленникова и М. Карпова.

Как они погибли — свидетелей со стороны десантников нет. По словам фидаинов, "Урал" с ЗУ-23-2 лейтенанта Шаповалова отстал от колонны. Десантники пытались помочь машине, которая остановилась в пути из-за неисправности. Через какое-то время по требованию боевиков (они сопровождали "зэушку" на двух "Жигулях" и "уазике") десантники бросились догонять ушедшие вперед машины. На площади они сбили ребенка, пытались, отстреливаясь, уйти от погони, но их догнали пули...

Следователям Главного управления по надзору за исполнением законов в Вооруженных Силах Генеральной прокуратуры России предстояло прежде всего путем криминалистических и других экспертиз подтвердить или опровергнуть эту версию.

С большим трудом удалось убедить армянскую сторону предоставить оружие погибших. Но им выдали лишь один автомат АКС №1204287 с поврежденной крышкой газовой камеры. В патроннике находилась стреляная гильза. Стреляли, мол, десантники из автомата. В подтверждение этого пригнали и автомобиль УАЗ-469 номер "АДЗ 10-38". На нем четыре пробоины. Некто А. Чахоян заявил, что именно эта машина 10 июля сопровождала "Урал" с пятью десантниками. Он, кстати, словно решето, был посечен пулями, имел 216 огнестрельных пробоин.

Из заключения экспертов: "Применялось оружие двух калибров — 5,5 мм и 7,5 мм. Это могли быть автоматы АК-74, ручные пулеметы РПК-74, автоматы АК- 47, АКМ. Выстрелы по машине производились с трех направлений — слева, справа, сверху" (!).

С учетом направленности пулевых пробоин в автомашине УАЗ-469 специалисты и следователи пришли к выводу, что она должна была двигаться в момент ведения огня почти... параллельно "Уралу". Таким местом из-за ширины проезжей части для УАЗа мог быть только тротуар. Но в этом случае огонь справа своих же армянских боевиков разнес бы УАЗ в клочья. Можно сделать однозначный вывод: УАЗ был предоставлен для экспертизы "липовый", не тот, что был 10 июля.

То же самое и с гильзой к автомату АКС.

Из заключения экспертов: "Гильза, представленная на исследование, стреляна не в автомате АКС-74 №1204287, а в другом автомате. Имеющиеся на гильзе, следы от деталей оружия свидетельствуют о том, что представленная на исследование стреляная гильза после выстрела была извлечена затвором из патронника и энергично выброшена из автомата".

То есть гильзу кто-то вставил в патронник, после чего автомат был передан следователям. Так, шаг за шагом, немые свидетели опровергали позицию армянских боевиков.

А где же трех летняя девочка, которую десантники задавили автомобилем? Ее... не нашли. А может, не было никакого наезда? Ведь еще 10 июля одни боевики называли погибшей девочку, вторые — мальчика, третьи — старика. И потом, если б был пострадавший, то никакой милиционер не спас бы оставшихся десантников от растерзания толпы на центральной площади.

Настораживают и другие детали. Например, прапорщик Н. Хионида вспоминает, что когда их привезли на площадь, то он обратил внимание, что зенитная установка на расстрелянном "Урале" была в походном положении, с борта свисала лента с патронами. "Я понял, что выстрелов не было, — свидетельствует десантник. — Они (боевики. — С.У.), видать, вытащили короб, а ленту не смогли, и стволы не смогли опустить. Наверное, у них не было специалиста... И еще: затвор зенитной установки был в смазке, а стволы в пыли".

Еще один свидетель показал, что, услышав выстрелы, он выскочил на улицу. Увидел, как расстрелянный "Урал" беззвучно катился, пока не натолкнулся на столб. Стало тихо. Из машин никто не показывался. В это время из здания бывшего горкома вышел фидаин с автоматом в руках. Приставив дульный срез оружия к губам, как заправский ковбой, он сдул нагар, перекинул автомат за плечо и с чувством исполненного долга пошел к машине...

Эти и ряд других доказательств по делу полностью опровергают утверждения армянской стороны. Не давили никого десантники. И скрываться ни от кого они не собирались. Ссылки же на нарушение российскими военнослужащими шифротелеграммы начальника Генерального штаба ОВС СНГ от 18 декабря 1991 года тоже не имеют под собой никакого основания. В шифротелеграмме сказано: "Все передвижения войск вне пределов мест постоянной дислокации, а также перевозка техники должны производиться по согласованию с соответствующими органами суверенных государств". Действительно, ни старший колонны капитан Климко, ни лейтенант Шаповалов об этом не знали. И это не их вина. В Ленинакане, узнав о порядке передвижения, они же не отказались от предложения Абрамяна следовать в Ереван. Колонна и пошла в сторону столицы Армении, чтобы там утрясти все вопросы. Так думали все: Климко, Шаповалов, другие офицеры, прапорщики. Все, кроме авторов сценария убийства.

Кто же они? Не дают покоя вопросы: зачем нужно было генералу Абрамяну отправлять колонну в Ереван? Ведь заместитель министра обороны Армении все вопросы мог решить на месте. Уже в Ленинакане он понял, что это за колонна и чье вооружение. Из штаба в Ленинакане генерал мог связаться с любой точкой Армении, Грузии, в том числе и со штабом ЗакВО. Зачем нужно было ему самому в таком случае приезжать в Ленинакан из Еревана, чтобы затем для "решения вопросов" возвращаться опять в столицу? Вопросы... вопросы... Видимо, ни Абрамян, генерал, более 30 лет прослуживший в Советской Армии, ни командир фидаинов Варданян, в недавнем прошлом художник кукольного театра, никогда не скажут правду. Есть веские основания полагать, что именно они причастны к убийству десантников. Шаповалов не отдавал им ЗУ-23-2. А они нужны были позарез. В Нагорном Карабахе активизировалась азербайджанская авиация. Зенитные установки, составлявшие боевое охранение десантников, двигались одна в голове, другая в хвосте колонны. Боевики правильно предусмотрели, что сначала нужно уничтожить главный расчет, который возглавлял строптивый Шаповалов. Разделавшись с ним, можно без особого труда взять второй, который шел в начале колонны. Если же начнешь со второго, Шаповалов обязательно вступится. А это кровь и с армянской стороны. Поэтому убили вначале Шаповалова и четырех десантников. А чтобы избежать случайных жертв, хорошо подготовились. Очистили площадь от случайных прохожих. Свидетели поясняли потом, что когда колонна, выезжая из Ленинакана, около 18 часов проезжала по центральной площади города, то на ней никого не было. Всех остальных боевики хотели "приговорить" за городом. Да решили несколько углубить и усложнить сценарий — пусть уж лучше десантников разорвет толпа. С кого потом спросишь? Но здесь произошла осечка.

Любыми способами Абрамян и Варданян пытались потом исказить истину. В газетах "Голос Армении" и "Азатама рат" за 14 июля они излагали уже известную нам версию происшедшего. Причем утверждали, что десантники были пьяны и что от их огня "погибли три и ранено четыре мирных жителя". Это была, мягко говоря, неправда. Никаких жертв со стороны армянской стороны не было. Огонь открыли не десантники, а боевики. Если бы было наоборот, то от преследовавших "Урал" машин, ничего бы не осталось. Слишком силен огонь зенитной установки. И жертв со стороны боевиков было бы немало.

...После трагедии оставшихся в живых десантников вновь привезли в злополучную 127-ю Ленинаканскую дивизию. Там они узнали, что четверо их товарищей убиты, один ранен. Однако через пятнадцать минут оказалось, что убиты все пятеро. Здесь многие из них вспомнили слово генерала Абрамяна, произнесенное им на шоссе за Ленинаканом, — "хаде". В переводе на русский это означает "убить", "добить". Может, оно относилось к кому-то из пяти десантников? Видимо, действительно кто-то еще был жив...

Вечером 10 июля их впервые за все время нахождения в дивизии пригласили на ужин. Но они отказались: "У предателей за стол не сядем". Так же десантники ответили и на следующий день генералу А. Николаеву, прибывшему в связи с происшедшим из штаба округа. В это время рядом стоял командир дивизии Бабкин. Стоял и молчал...

11 июля вечером вертолет с погибшими и живыми десантниками взял курс на Кутаиси. Садились на стадион. Весь личный состав бригады, солдаты, сержанты, прапорщики, офицеры, и их жены были там. Встречали... И жена лейтенанта Шаповалова — Людмила — встречала мужа. Еще четыре дня тому назад, перед уходом колонны, у машин он обняла его, поцеловала и попросила побыстрее вернуться. Он улыбался ей в ответ.

А через день 21-я отдельная десантно-штурмовая бригада ВДВ России прощалась с погибшими. Прощалась навсегда. Александра Шаповалова увозили на Украину, в Днепропетровскую область. Олега Юдинцева, Николая Масленникова, Евгения Поддубняка, Михаила Карпова — в Россию. В строю с приспущенным знаменем части стояли десантники — здоровые, крепкие мужчины. Стояли и не могли сдержать слез. Они плакали, сжимая в руках оружие, проклиная судьбу, которая занесла их в места, где убивают не в честном бою, а подло, из-за угла. Стояли и задавали себе вопрос: "А чего ради все это?" Ради груды железа? Чьих-то притязаний на власть? Но зачем? Ни миллионы рублей, ни сотни танков и бронетехники не стоят жизней этих добрых, жизнерадостных парней. Траурный оружейный салют бригады прогремел за молодых, недоживших, недодышавших, недолюбивших в своей жизни ребят. За то, что не посрамили честь воинскую, за то, чтобы пухом им была земля...

***

Я ничего не имею против Армении и армянского народа. Очень сожалею, что в Нагорном Карабахе льется кровь. Я хорошо понимаю, что пятерых русских парней убил не народ, а конкретные люди. Но если выясняется, что они, эти люди, совершили преступление, — поему их не посадят на скамью подсудимых? Почему до сих пор не известны результаты расследования происшедшей трагедии армянской прокуратуры, которую трудно заподозрить в симпатиях к России? Почему делались и делаются попытки препятствовать сбору вещественных и других доказательств трагедии российским военным следователям? Без взаимопонимания, откровенности, искренности в отношениях между нашими народами мы не застрахованы от подобных чрезвычайных происшествий в будущем. Хотя, как говорится, не приведи Господь...

Майор С. Ушаков
Май 1993 г.