Наш собеседник — член Политбюро ЦК КПСС, первый секретарь ЦК Компартии Литвы М. М. Бурокявичус...

Что происходит в Литве?

— Миколае Мартинович, вы — известный в Литве ученый-историк, доктор наук, до недавнего времени — профессор Вильнюсского пединститута. Почему решили заняться партийной работой? Было ли это вызвано той непростой ситуацией, в которой оказалась Компартия Литвы?
— «Решил заняться» — пожалуй, не совсем точно. Скорее вернулся к партийной работе, на которой был до 1960 года. Я занимался более 8 лет организацией марксистско-ленинской учебы руководящих кадров республики, городов, уездов, районов, потом, закончив Академию общественных наук при ЦК КПСС, сам углубился в научно-исследовательскую, педагогическую деятельность. Почему вернулся? Вы сами ответили на этот вопрос. Действительно, с лета 1988 года в Литве, в ее Компартии началось, мягко говоря, много непонятного.

Быть гуманистом — значит уважать человека любой национальности. У нас же нарастала антисоветская, антирусская кампания, грубо искажалась история, и в частности, факты, связанные со вступлением Литвы в СССР летом 1940 года. Не буду подробно говорить о них, скажу лишь, что тогда я выступил за правдивое освещение исторического прошлого своей Родины.

Я, естественно, не скрывал своих убеждений, и когда шла подготовка к XX съезду Компартии Литвы, делегатом которого меня избрали. Готовившиеся документы съезда были выдержаны в духе полного сепаратизма, направлены на разрыв с КПСС. Я с группой единомышленников 15 декабря прошлого года был у первого секретаря ЦК КПЛ А. Бразаускаса, мы хотели избежать раскола и сказали, что будем бороться на съезде за то, чтобы остаться на единых позициях с КПСС, но понимания не встретили.

На съезде сепаратисты ожидали, что мы покинем зал и сами пойдем на раскол. Этого не случилось: днем мы присутствовали на съезде — вечером обсуждали, как нам быть дальше. Ну а после того, как большинством голосов делегаты решили, что в КПЛ не действуют больше ни Программа, ни Устав КПСС, мы, следуя этому Уставу, заявили об открытии своей VI партийной конференции. Конференция приняла ряд важнейших документов — в частности, о том, что наша партия будет продолжать традиции той Компартии Литвы, которая была образована в октябре 1918 года и вошла в состав КПСС 8 октября 1940 года.

Все документы реорганизованной Компартии Литвы по содержанию социал-демократические, причем в них очень сильно «выпячивается» литовицизм. Но ведь существовавшая с 1918 года Компартия Литвы всегда была интернациональной партией, являлась с 1921-го по середину 1940 года секцией Коминтерна.

— Как бы вы оценили роль Коммунистической партии Литвы в сегодняшней политической ситуации в республике?
— В нашей партии, то есть Компартии Литвы (КПСС), сегодня около 40 тысяч коммунистов. В реорганизованной Компартии, которая вышла из состава КПСС,— 37 тысяч.

Экономическая программа Витаутаса Ландсбергиса не нашла поддержки колхозного крестьянства. В абсолютном большинстве на нашей стороне, на стороне единства с СССР, рабочие крупных предприятий. К нам переходят лучшие представители творческой интеллигенции, которой сейчас очень трудно. Но интеллигенция, как и все здравомыслящие люди, понимает, что на почве национального возрождения, которое само по себе прекрасно, возникла волна националистического психоза, на чем, одновременно умело используя костел, сыграли «Саюдис» и партия А. Бразаускаса. Но ведь это проходит, люди отрезвляются. Ухудшение экономического положения в Литве подорвало позиции нынешнего руководства республики.

Между прочим, и это очень интересно, даже католическое духовенство Литвы на данном этапе весьма сдержанно оценивает политику В. Ландсбергиса и его сторонников, считая ее по ряду моментов заведомо нереалистичной.

Замечу, кстати, что между Председателем Верховного Совета Литвы В. Ландсбергисом и премьер-министром К. Прунскене нет полного единства. Прунскене — более реалистичный политик и понимает, что нужно искать контакты с СССР. И все же стремление у них одно — влиться в буржуазную систему Западной Европы. Цель сепаратистских сил — разрушить Советский Союз, выход из него Литвы — это, как они считают, крушение всего СССР. Мы же убеждены, что Литва может быть независимым, суверенным социалистическим государством в составе Советского Союза.

Ближайшая задача Компартии Литвы (КПСС) — консолидация всех прогрессивных сил в республике. Мы выдвинули идею «круглого стола», готовы на диалог и с социал-демократами, и с молодежью, и с духовенством, с теми представителями реорганизованной КПЛ и «Саюдиса», которые не заражены окончательно сепаратизмом и национализмом.

— Миколае Мартинович, вы сказали о стремлении сепаратистских сил «влиться в буржуазную систему». Но, может быть, это не так уж и страшно? Да и вообще можно ли сейчас продолжать оперировать такими терминами, как «социализм», «капитализм» (и другими «измами»), не договорившись предварительно, что мы вкладываем в каждый из них? Многие экономисты, к слову, считают, что эксплуатация в СССР в несколько раз выше, чем в развитых капиталистических странах, только идет она со стороны государства. И еще об одном. Сегодня в печати нет-нет да и встретишь утверждение, что Октябрьская революция не только не стала торжеством свободы, равенства и братства, но обернулась еще больше несвободой, неравенством, небратством, глубоким отчуждением народа от власти. Ваше отношение к этому, как историка и политического деятеля?
— С высоты сегодняшнего дня многое действительно видится по-другому, не так, как еще совсем недавно, в годы «развитого социализма». Законное возмущение вызывают и прямые преступления, связанные с культом личности Сталина, и последующие деформации строительства социализма. И все же я противник нигилистического взгляда на прошлое.

Убежден: стремление восстановить в Литве буржуазную государственность, возвращение к прошлому противоречат логике истории. То, что националистические консервативные силы, добившись в Верховном Совете республики абсолютного большинства депутатских мест, изменяют природу государственного строя Советской Литвы, упраздняют Конституцию Литовской ССР и, хотя на короткое время, провозглашают существование Конституции 1938 года буржуазной Литовской Республики, — это политическая трагедия. Восхваляя со всех трибун и в средствах массовой информации капиталистический строй в Литве, саюдисты ни слова не говорят о тяжелейшем экономическом, социально-политическом положении рабочих и крестьян, политическом бесправии граждан в те годы, репрессиях и расстреле руководства Компартии Литвы в 1926 году, о безработице в республике, эмиграции из нее 100 тысяч человек в другие капиталистические страны в поисках заработка. Не вспоминают и о том, что при активном участии литовских буржуазных националистов в годы гитлеровской оккупации была уничтожена 371 тысяча граждан Литвы, а 70 тысяч — вывезены на каторжные работы в фашистскую Германию, что в Литве было убито 229 тысяч советских военнопленных, более 100 тысяч граждан других союзных республик и государств Западной Европы, оккупированных гитлеровской Германией.

— Справедливы ли, на ваш взгляд, утверждения, что в Литве пришли сейчас к власти социал-реваншисты, то есть те, кто потерял или эту власть или имущество в 1940 году?
— Да, это соответствует истине.

— В последнее время все чаще повторяют слова: если усердно загребать влево, можно не заметить, что корабль резко берет вправо. Насколько справедливо подобное утверждение по отношению к «Саюдису» и представляемому им большинству в Верховном Совете Литвы?
— На словах ратуя за плюрализм мнений и многопартийность, руководство республики создает аппарат подавления инакомыслия. «Саюдис» и другие сепаратистские силы установили монополию на средства массовой информации. Мы вынуждены печатать свои газеты в Москве и Минске и очень благодарны товарищам, которые помогают нам это делать.

— В чем конкретно выражаются преследования коммунистов за убеждения?
— В ход идет все — от жесткого морального террора, угроз, грязных анонимок, запретов на профессию для неугодных до поджога дверей в квартирах оппонентов. После выступления народного писателя Литвы Юозаса Балтушиса по Центральному телевидению, в котором он призывал защитить Советскую Литву, сохранить единство с СССР, националистическими, экстремистскими силами был организован акт вандализма, невольно заставляющий вспомнить нацистскую Германию.

Только многотысячные митинги протеста предотвратили принятие Верховным Советом закона «Об уголовной ответственности за антигосударственные призывы», проект которого предусматривал для нас, как для членов «партии иностранного государства», до 10 лет лишения свободы с конфискацией имущества .

— Значит, принципиально новые условия работы КПЛ требуют и изменения форм, методов ее деятельности?
— Наша главная задача — идти в массы, разъяснять им суть происходящего в Литве, через митинги, демонстрации, печать решительно выступать против действий антисоциалистических и сепаратистских сил, добиваться отмены противоправных законодательных и других нормативных актов.

Недавно открыли собственную радиостанцию Компартии Литвы (эфирного времени на государственном радио и телевидении нам не дают), которая ведет передачи на литовском, русском и польском языках.

Более 90 процентов бывших партфункционеров остались в реорганизованной Компартии А. Бразаускаса. Так что нам пришлось восстанавливать и структуры. В них пришли люди, не знающие, в большинстве своем, что такое бюрократизм, и работающие от души.

— Каковы ваши взаимоотношения с членами реорганизованной Компартии Литвы?
— Необходимо очень четко разграничивать руководство реорганизованной Компартии и ее рядовых членов. Внизу — много достойных, честных людей, но, к сожалению, часть из них поддалась национальной эйфории, поверила сепаратистским откровениям своих лидеров. С ними мы должны идти на очень прочный контакт в борьбе против неразумных решений Верховного Совета Литвы и сделать все возможное, чтобы они вернулись в наши ряды.

По-иному обстоит дело с руководством реорганизованной КПЛ. Оно полно ненависти к КПСС и советскому строю. Накануне 21 июля — 50-летия восстановления Советской власти в Литве — в специально принятом обращении оно заклеймило эту дату как дату позора. Это нас очень задело. Кстати, организованный Компартией Литвы (КПСС) митинг, посвященный 50-летию Советской Литвы, собрал больше 30 тысяч человек. Так что в мировоззренческом отношении наши позиции противоположны.

С моей стороны и со стороны моих товарищей, тем не менее, нет никаких личных выпадов в адрес А. Бразаускаса, В. Березова и других. Унижение людей, с которыми мы не согласны, недопустимо. Увы, наши оппоненты этой этической позиции не разделяют и в грубой развязной форме обвиняют нас в отсутствии национального патриотизма, употребляя выражения типа «пятая колонна», «партия Бурокявичуса — прислужница Москвы» и т. д.

Мы не против контакта с ними, но ставим непременное условие — отказаться от клеветы на СССР, на КПСС, на Президента, на Советскую Армию.

— Как вы оценили введение Советским правительством экономических санкций против Литвы? Можно ли назвать их блокадой?
— Те, кто называл СССР оккупантом, приведшим Литву на край пропасти, и проводил антикремлевскую политику, считая, что без Советского Союза экономика республики начнет сразу процветать, получили серьезный урок. Их хвалебные речи, что стоит, мол, крикнуть и Запад нам поможет, оказались пустышкой.

Советское руководство, предупредив, что если положение в Литве не вернется к состоянию на 10 марта 1990 года, то по отношению к ней будут предприняты не только политические, но и экономические санкции, ограничило поставки в республику в основном только нефти, нефтепродуктов и газа. Должен сказать, что Литва всегда имела привилегированное экономическое положение по сравнению с другими регионами Союза. Если где-то из-за отсутствия бензина могли простаивать трактора, то у нас этого никогда не было. И вот теперь приведение к экономическому равновесию кто-то воспринял как блокаду!

Если бы Литва не получила фуражного зерна, пришлось бы вырезать большую часть скота. Вот где была бы трагедия! Но — все получили! А если бы началась финансовая блокада? Людям нечем было бы платить зарплату. И все запланированные поставки лекарств были выполнены. А если в аптеках чего-то не хватает, так, наверное, это и в Москве чувствуется? Конечно же, разговоры о блокаде неправомерны.

— Разрешите, может быть, не вполне корректный вопрос. Готовы ли вы работать в подполье?
— Я считаю, что Литва была и останется Советской.

— Миколае Мартинович, что бы вы хотели пожелать нашим читателям — а это в основном молодежь — в заключение нашей беседы?
— Найти себя! Чтобы каждый по-своему мог помочь перестройке. И еще. Чтобы люди, каких бы взглядов они ни придерживались, поняли друг друга.

Беседу вел Дмитрий Рунге,
наш специальный корреспондент.
Вильнюс, август 1990 года.